Битва на Ашкелоне, стала одной из немногих подробно задокументированных кампаний Космических Волков во времена Великого крестового похода.
История[]
Многие боевые летописи об участии Космических Волков в войнах заключительного периода Великого крестового похода известны только им самим, и только время от времени информация об этих кампаниях проливается на свет. Это чаще всего происходит благодаря тому, что они сражались вместе с другими военными силами Империума и в таком случае повествование ведётся не воинами VI, но на основе свидетельств товарищей, чей личный опыт и предвзятость сильно сказываются на достоверности докладов. Но представленный здесь отчёт основывается в основном на гораздо более холодных и бесстрастных данных — сообщениях Механикума.
Война, описанная в этом докладе, была относительно короткой, но исключительно жестокой, и произошла на планете Ашкелон III в одноимённой звёздной системе, которая находится в сегментуме Ультима, недалеко от так называемого Голгофского простора. В настоящее время Картографика Империалис указывает Ашкелон, как мёртвую систему, но так было не всегда. Бескровно присоединённая к Империуму 76-м Экспедиционным флотом под командованием адмирала Атемары Люксор планета была поблекшей драгоценностью древних владений человечества, миром с неспокойной ядовитой атмосферой, но богатым сложными и редкими химическими соединениями. Для сбора этих щедрых даров обитатели планеты, используя технологическую мощь Тёмной Эры Технологий, погрузили огромные герметичные города-своды на засушливой поверхности мира в ущелья километровой глубины. Эти города некогда были домами для сотен миллионов людей, а сам Ашкелон вопреки всем своим опасностям был, несомненно, богатой и процветающей планетой, благословенной плодами высокоразвитой науки Тёмной Эры Технологий. Но затем наступила Эра Раздора, и та древняя империя человечества пала. Изолированный и одинокий Ашкелон оказался в беде. Ко времени прибытия флота Люксор на орбиту по первым вокс-переговорам с выжившими на планете выяснилось, что её население сократилось до нескольких миллионов. Потомки первоначальной колонии ради выживания опустились до использования производственных отбросов и разборки на запчасти разрушающихся городов-сводов, которые заключали в себе искусственный мир.
Милость Империума положила конец их жалкому существованию и нужде, неся просвещение Имперской Истины. Взамен группа магосов, присланных с мира-кузницы Риза и взявшихся за дело с праведным пылом, постепенно запустила долго не работавшие заводы. За 27 лет Ашкелон выполнил обещание и стал работающей шестерёнкой в огромной машине непрерывно расширяющегося Империума. Население увеличивалось за счёт новых колонистов, а количество ризанцев выросло до такой степени, что возникла необходимость строительства небольшого храма для постоянного контингента. Но Механикум привлекли не просто драгоценные ресурсы минеральных газов, но обещание археотеха. Считалось, что для изолированного и враждебного для жизни Ашкелона худшими лишениями Эры Раздора были его большая удалённость и многочисленные опасности, следы нападений ксеносов или рейдов мародёров с целью грабежа ценностей на поверхности планеты отсутствовали. Казалось, судьбой его древних газовых заводов и подземных хранилищ, уходящих глубоко под всё ещё полупустые города-своды, был медленный упадок под завесой щёлочной пыли, но в запечатанных залах, где веками не ступала ничья нога, всё ещё хранились многие чудеса прошлого. На них словно мухи на мертвечину слетались техноархеологи, а магосы Ризы ревниво охотились за останками, собирая и регистрируя то, что находили. Для уроженцев Ашкелона подобное расхищение предвещало беду, так как в их культуре сохранилось много зловещих мифов о подземельях их мира и опасностях, которые они влекут, если их потревожить. Но благодарные Империуму и магосам за то, что они сделали для них, ашкелонцы не протестовали слишком сильно, пока не стало слишком поздно.
Вопль могилы[]
Данные, позже извлечённые из недавно построенного бастиона планетарного контроля — феррокритовой небесной башни, поднимающейся из самого крепкого из уцелевших городов-сводов и прозванной её обитателями «Убежище» — показывают, что первым признаком катастрофы стал звук вопля. Не просто естественный крик страданий или человеческой агонии, но какофония визгов, которая поднялась из глубин Ашкелона непрекращающейся волной, звучащей одновременно из сотен переходов и расколотых стен. Почти тут же Ашкелон охватила широкомасштабная истерия и паника, так как такой вопль фигурировал в тёмных мифах, с которыми люди прожили Древнюю Ночь. Перепуганные жители планеты бросились на верхние уровни, пытаясь забраться так высоко, как только могли, некоторые даже угнали герметичные ремонтные машины и направились на поверхность, чтобы сбежать как можно дальше. В единственном космодоке Убежища возникли беспорядки и пролилась кровь, когда ашкелонцы отчаянно пытались покинуть планету, и имперским силовикам и вооружённым матросам пришлось для поддержания порядка открыть огонь боевыми патронами.
Через три часа после начала вопля командование силовиков инициировало введение военного положения и комендантского часа, только чтобы удержать под контролем перепуганное население. Оно также отметило продолжительность вопля и тревожащую неспособность бастиона планетарного контроля вызвать для отчёта комплекс Ризанской субкузницы. Все эти факты содержались в поспешных вокс-передачах на орбитальный радиомаяк Ашкелона III для последующей ретрансляции. Через несколько минут связь с бастионом прервалась. Сервиторы и обслуживающий персонал орбитального радиомаяка беспомощно смотрели, как один за другим замолкали города-своды, заводы по переработке газовых облаков и форпост на поверхности. Даже эхо жутких воплей, отфильтрованных вокс-каналами, стихло. Меньше чем за час на Ашкелоне III воцарилась могильная тишина.
Астропатические сигналы бедствия сравнительно быстро получили ответ в виде патрульного крейсера Империалис Армада «Танталус-V», относящегося к типу «Лунный», и его эскорта, которые прибыл в течение нескольких дней. Их ауспики просканировали планету и обнаружили, что энергетические сигнатуры машин работают вхолостую, энергия в трубопроводах и вентиляционных каналах систем жизнеобеспечения присутствует, но нет ни одного жизненного показателя. Из населения расчётной численностью более одиннадцати миллионов не осталось никого. Капитан «Танталус-V» хорошо знал свои обязанности. Он объявил карантин планеты, отвёл свои корабли с орбиты для создания блокады и отправил запрос о помощи командованию сектора. Капитан со своими кораблями следил, чтобы та беда, которая погубила этот мир, не покинула его. Безмолвно прошли сначала дни, затем недели, наконец, целая четверть года согласно стандартному измерению времени, а на планете ничего не происходило. Наконец, пронзив ревущие эмпиреи, прибыла помощь: десятки боевых кораблей — одни темно-красные, другие — цвета грозовых туч. Они несли в своих отсеках Волков Русса и воинов Марса.
Еретех Омега[]
Хотя реакция капитана «Танталуса-V» на этих гостей осталась незапротоколированной, скорее всего это был шок, ведь даже столь внезапное безмолвие одной имперской колонии не могло вызвать такую неожиданную и устрашающую реакцию. В систему прибыли целая великая рота одного из самых устрашающих легионов космодесанта и примерно такое же число марсианских скитариев — личная армия фабрикатора-генерала Марса. Одни только флагманы — боевая баржа «Пустотный Змей» Одиннадцатой великой роты Космических Волков и ее аналог — боевой барк «Аксиома Троичности» — обладали достаточной огневой мощью, чтобы опустошить Ашкелон с небес. Но они прибыли сделать нечто большее, а совместное появление не было случайностью. Мёртвые Ашкелона отправили второй сигнал бедствия, неведомый изолированным выжившим на Ашкелонском маяке. Это астропатическое послание Механикум содержало только меметические символы-формы двух слов, переведённых на общий готик как «Еретех Омега». На языке культа Омниссии это означало больше, чем просто описание смертельно опасного технобогохульства самого высокого порядка. Это был грех из Тёмной Эры Технологий, созданный людьми ужас, которому нельзя было позволить и дальше существовать. Полученное сообщение передали множество раз через эфир, прежде чем оно легло на стол перед полководцами Марса. Их ответ был стремительным. Силы противодействия, рассчитанные и оснащённые с учётом окружающей среды, в которой предстояло сражаться, были собраны и отправлены в путь. И запрос о дополнительной помощи на холодный Фенрис был отправлен не необдуманно, но в ожидании, что предстоящая битва будет страшной. Повелитель Зимы и Погибели ответил так же быстро, и Одиннадцатую спустили с поводка.
Мёртвые города[]
Спускаясь через ядовитую атмосферу Ашкелона эскадрильями угловатых десантно-штурмовых кораблей и вычурных штурмовых шаттлов, десантные силы нацелились на две отчётливые посадочные зоны, удалённые друг от друга на дюжину километров: бастион Убежище и Ризанский суб-храм. Имперцы не встретили сопротивления при посадке на пустую, обдуваемую ветрами поверхность, но повсюду находили следы неожиданного насилия и разрушения. При снижении стало очевидно, что особенно пострадал суб-храм, хотя его шестиугольный климатический купол был всё ещё цел. Под его бронированным покрытием все внутренние помещения были опустошены огнём и разорваны взрывами. Для намётанных глаз Космических Волков и скитариев было очевидно, что субкузница была разрушена изнутри. Высадка прошла без проблем и боевые стаи Бледных Охотников быстро рассредоточились по пустому бастиону и спустились в город, в то время как скитарии организовали оборону посадочных зон и начали пробираться через руины Ризанской субкузницы в поисках ответов.
Одна вещь сразу бросилась в глаза. Вопреки очевидным следам сражения, выбоинам от выстрелов и взрывов, разрушенным баррикадам и многочисленным бурым пятнам пролитой крови, нигде не было тел. Мёртвых Ашкелона забрали, а таковые наверняка были, принимая во внимание найденные последствия отчаянных боёв. Боевые стаи продвигались через города мёртвых и повсюду находили одно и то же — те же самые руины и характерные следы кровопролития. Единственное отличие заключалось в том, что, чем ниже спускались Космические Волки, тем меньше находили следы борьбы. Самые первые и быстрые нападения явно произошли здесь. Первой обнаружила врага стая когтей Инара Халвасна — поначалу не более чем фигуру во тьме, стоящую неподвижно и безмолвно у входа на нижнюю площадку лифта глубоко под поверхностью Убежища.
Воины Халвасна рассыпались, окружая незнакомца, который начал кричать, заливая пещеру волной воплей. Поначалу зашатавшись от громкости и вызванной криками боли, Космические Волки, как только авточувства доспехов компенсировали шум, ответили шквалом болтерного огня. Вспышки выстрелов осветили огромное безголовое существо почти не уступавшее размерами дредноуту легиона. Его плоть представляла рифленую и жилистую массу из блестящего чёрно-синего вещества внутри экзоскелетной оболочки из позолоченного металла и пульсирующих чёрных трубок. Существо, покачиваясь, двинулось вперёд, её тёмная плоть дрожала и лопалась от выпущенных в упор снарядов из дюжины болтеров. Оно шаталось, но не падало. Резко качнувшись, враг дотянулся до круживших легионеров, и когда его громадные когтистые руки схватило одного из них, то без всяких усилий разорвали его пополам. Завыв в ответ, Халвасн атаковал и, проскочив под когтями, силовым кулаком разбил коленный сустав гигантского монстра, и тот рухнул на землю. Стая обрушилась на чудовище ревущими цепными клинками и силовыми топорами, которые выписывали сверкающие дуги скованных молний. Искромсанное и расчленённое существо оказалось не из плоти и крови, но механизмом ложной жизни, ни сервитором, ни автоматоном, как считал Империум, но чем-то близким к ним, выращенным и соединённым в оболочку из гидравлики и шестерёнок, и пульсирующим противоестественной жизнью. Когда враг, наконец, замер, вопли, которые не прерывались весь бой, резко прекратились. Мгновения спустя, тот же вопль снова раздался во тьме, подхваченный многими другими где-то в глубинах. Существо было часовым, и оно подняло тревогу.
Забирающие трупы[]
Они пришли из глубин — сотни огромных тёмных тварей, безголовых и вопящих. Рядом кружили другие создания: прыгающие, обезьяноподобные, с длинными и тонкими конечностями, тоже без голов, и телами, вертикально разрезанными цепными пилами. А вместе с ними странные, асимметричные сферы, парящие в воздухе и плюющие колючими шипами, которые пробивали керамит. Космические Волки с боевыми кличами контратаковали эту волну вопящего ужаса, с сокрушительной силой врезаясь в массу громадных тел, а тем временем стройными рядами подтягивались скитарии, подняв радиевые карабины и волкитные разрядники, чтобы встретить чудовищную армию ураганом испепеляющих выстрелов и обжигающих лучей.
В коридорах и залах мёртвого города Космические Волки сошлись с нечеловеческим врагом в ближнем бою, их гнев и мастерство не уступали искусственной плоти и колоссальной силе механических существ. Тем временем, в промышленной застройке, окружавшей выжженную субкузницу Ризы, скитарии построились в пятиугольные боевые порядки. Их перекрёстные сектора стрельбы были такими же смертоносными, как и точными. Но вскоре воины Марса оказались под сильным давлением. Атакующие гиганты, некоторые из которых целиком пылали от попаданий, цеплялись за свои противоестественные жизни достаточно долго, чтобы врезаться в ряды скитариев, подобно разрушительным шарам, убивая дюжины марсианских солдат, прежде чем их, наконец, останавливали. Тем временем, в переходах и туннелях под Убежищем, где Космические Волки взяли верх, наступила всего лишь короткая передышка. После чего с удвоенной силой начался новый штурм, и где вопящим гигантам удавалось разрывать и давить Легионес Астартес, они уносили останки убитых во тьму, а их места занимали новые чудовища.
Беспощадный командир Одиннадцатой великой роты ярл Варальд Хельсдон возглавлял оборону шпиля бастиона контроля. Со свитой из терминаторов-хускарлов он вступал в бой везде, где натиск врага был самым сильным. Несмотря на непосредственное участие в сражении, опытный командир также успешно сохранял стратегический контроль за операцией, координируя усилия своего легиона, организуя подвижную оборонительную линию, чтобы ни одна из его стай не была отрезана и уничтожена, и отправляя на помощь осаждённым скитариям резервы с орбиты. Он не сомневался в мастерстве и боевом духе своих воинов, даже столкнувшись с такими сложностями, но в то же время помнил, что потери уже высоки. Странные гигантские машины не уступали в мощи и боевой устойчивости боевым автоматонам Механикума «Кастеллакс». Космические Волки уже пытались атаковать сочленения конечностей, чтобы в первую очередь обездвижить врага, а не напрасно стрелять в прочные тела. Тактика этих существ также не была бездумной, их атаки координировались и точно рассчитывались по времени. Меньшие существа с имплантированными цепными клинками, которых воины легиона быстро стали называть в вокс-докладах «потрошителями», наносили быстрые фланговые удары по втянутым в бой стаям, а тем временем странные сферы выискивали тяжёлое вооружение и вели по ним непрерывный обстрел. Во всём этом Хельсдон обнаружил не просто направляющий тактический протокол, но скорее один доминирующий разум. Атакующие были слишком согласованы, слишком хорошо взаимодействовали. Ярл направил собственных железных жрецов и соответствующих адептов Механикума на поиски быстрых ответов о природе этой орды чудовищ из тьмы под планетой, так как если число потерь имперцев будет и дальше расти, то победа одной лишь грубой силой станет сомнительной. Механикум пришли к быстрому и шокирующему выводу. Они подтвердили, что изученные останки существ действительно принадлежат к Еретеху Омега — извращённым разработкам, основанным на древней человеческой технологии. Синтетический биопластик их плоти — это отвратительная насмешка, находящаяся между органической жизнью и искусственной чистотой машины, способная подобно раковым клеткам воспроизводить и восстанавливать себя в бесконечно искажённых моделях. Подобные пародии или существа встречались и раньше, и давно попали под директиву Машинного Культа об уничтожении. Железные жрецы в свою очередь уже выяснили, что продолжающиеся крики были формой эхолокации, с помощью которой машинные существа ориентировались в окружающей среде и координировали свои атаки, и даже сейчас использовалась для улучшения слежения за их движениями.
Во тьму[]
Пока наверху всё ещё гремела битва, Корим Скаарсол — один из говорящих с мёртвыми Хельсдона — пошёл на шаг дальше боевых братьев, чтобы получить ответ на вопросы своего лорда. Он последовал за группой безголовых существ во тьму, используя собранные в помощь ему железными жрецами данные по сигналу, чтобы сбить с толку монстров и превзойти в дальности их чувство вопля. Крадясь за ними, как за любой другой смертоносной добычей, Скаарсол последовал до их логова. Он шёл всё ниже и ниже за безголовыми существами, пока коридоры из грубо отёсанных камней не перешли сначала в огромную пещеру, достаточно широкую, чтобы вместить великую роту легиона, а затем в огромные подземелья из тусклого золота с бороздами из того же пульсирующего биопластика, который формировал плоть забирающих трупы. Быстро вернувшись на верхние уровни, Скаарсол доложил о своих открытиях ярлу. Теперь у Хелсдона была цель для ярости его легиона. Стоявший на высокой орбите «Пустотный Змей» открыл огонь из бомбардировочного орудий и лэнсов, разрушив стены каньона и пробив бреши в пещеры под Убежищем. Город-свод и шпиль бастиона трясло, словно при землетрясении. Когда пылевая буря стихла, открылся проём во тьму. В эту бездну ярл Варальд Хельсдон направил последние резервы из ждущих наверху кораблей. Первыми летели штурмовые тараны, за ними десантно-штурмовые корабли и десантные капсулы, нацеленные с такой точностью, которая не уложилась бы в голове у тех, кто считал воинов VI-го безмозглыми берсерками. Следом за Космическими Волками «Аксиома Троичности» отправила свои последние подношения: обтекаемые, похожие на акулы транспортные корабли, чьи спинальные саркофаги были заполнены грузом сикарийцев-ржаволовчих — киборгов-ассассинов, запрограммированных на безостановочные убийства.
Ужас в глубинах[]
Гневные воины в фенрисийском сером и марсианском красном бросились во тьму, где с самого начала встретили яростное сопротивление, проливая кровь за каждый метр скрытых глубин Ашкелона. На передовой штурма следовали сыны Имира — два десятка дредноутов великой роты. Брошенные все вместе в битву, они прокладывали путь для тех, кто следовал позади. Но вскоре даже их бронированные корпуса были избиты и иссечены до неузнаваемости неослабевающими атаками машинных существ. Наступление продолжалось всё дальше в кромешный ад, наполненный громадными чудовищами и бесконечными криками. Многие пали, как Космические Волки, так и сикарийцы, но они не останавливались, пока не достигли огромной пещеры перед странными подземельями. Воинов Империума ожидали огромные, почти бесформенные ужасы из чернильно-чёрного биопластика и скрипящей гидравлики, каждый размером со штурмовой корабль легиона. Вопли этих машин из преисподней были такими сильными, что подавили даже авточувства доспехов Легионес Астартес, и у сотен Космических Волков барабанные перепонки превратились в кровавую жижу. В считанные мгновения атака сменилась отчаянной обороной, когда огромные движущиеся чудовища врезались в линию Космических Волков. Многометровой толщины пульсирующий биопластик, казалось, просто поглощал каждый выпущенный выстрел, и даже испепеляющие залпы лазпушек только выжигали открытые раны, которые минуту спустя затягивались. Громадные, питаемый гидравликой конечности-щупальца раскалывали керамитовый силовой доспех, словно яичную скорлупу, и даже крушили Сынов Имира, как обычные игрушки. Но неустрашимые Космические Волки продолжали сражаться, с яростью и злобой ревя на одинаковых монстров. Проворные сикарийцы, из чьих мозгов давно хирургическим путем удалили человеческий страх, подобно муравьям пытались вскарабкаться на жуткую массу колоссальных машинных существ. Трансзвуковые клинки ржаволовчих многократно кололи и рубили, пытаясь найти какое-нибудь жизненно важное соединение или уязвимость, но это не помогало. И тогда появился Варальд Хельсдон с залитыми кровью уцелевшими терминаторами-хускарлами, за ними следовали стаи Чёрной Чистки. Их шлемы с личиной в виде волчьего черепа блестели кровью в ярко-красном свете, отбрасываемом багровым пламенем тяжёлых огнеметов хускарлов, которые им заливали ближайшего гиганта. Хельсдон поднял инеистый клинок и с воем начал атаку. Ярл врезался в чудовищную стену движущейся псевдоплоти и начал рубить, как обычный человек мог рубить топором морские волны. Вместе с ним атаковала Чёрная Чистка, орудуя огромными клинками и бросая сверкающие тошнотворными вспышками света радиационные гранаты и стазисные заряды в открывшиеся раны чудовищ. Первая огромная машина-монстр отшатнулась, её бесконечный вопль исказился, когда даже странная плоть не смогла выдержать взрывы жуткой силы. Когда тварь рухнула, её ткани и механизмы растаяли в шипящий ихор. Выжившие Космические Волки издали радостный рёв и удвоили свои атаки. За несколько минут судьбу первого кошмара разделил второй, раздавив в предсмертной агонии дюжины меньших сородичей. Легионеры ворвались в огромные, высотой не уступавшие собору, склепы из тусклого золота и пульсирующей чернильной псевдоплоти.
Здесь, наконец, открылась судьба покойников Ашкелона. Они лежали десятками тысяч, аккуратно разложенные в истекающих кровью альковах, склеп за склепом, без всякой причины, кроме как тщательного размещения. Здесь сопротивление было незначительным, и Космические Волки с немногими живыми ржаволовчими устремились вперёд, зная по вокс-докладам, что все сражающиеся полки чудовищных машинных существ отступают для защиты именно этого комплекса. И когда Космические Волки прорвались в последний зал, вопль, всё ещё раздающийся по склепам, сменился голосом, сформированным из этих самых криков. Говоря на древних языках человечества, он требовал, угрожал, затем попытался убедить проникших в его логово убийц, и, наконец, стал молить. Но Космические Волки не стали его слушать.
В центре помещения, окружённая соединёнными щупальцами из биопластика, парила тёмно-синяя пульсирующая сфера, в которой щёлкали меняющиеся узоры золотой схемы, похожие на необычные созвездия. Хотя Хельсдон не был магосом культа Омниссии, он сразу понял, что это такое. Силика Анимус, богохульство истинного машинного разума, которое пробудили от долгого сна своими раскопками техноархеологи.
В этот же миг ржаволовчие бросились вперед с визгом бинарных боевых кантов и врезались в белое пламя защитного поля Силики Анимус. Тогда Хельсдон метнул инеистый клинок, и топор, пробив щит, вонзился в пульсирующую материальную форму Силики Анимус. Щит сгорел в ослепительной буре актинического света, и вопли твари достигли гиперзвуковой кульминации, а затем наступила тишина. Повсюду — в Убежище и на посадочных площадках — силы Империума потрясённо смотрели, как машинные создания, являющиеся всего лишь продолжением одной ложной жизни и нечеловеческой воли, гибнут, подобно тому, как умирает тело змеи после отсечения головы.
Мёртвые Ашкелона были отомщены, а кошмар прошлой эпохи уничтожен. Что побудило его к этому жуткому нападению остаётся неизвестным и непостижимым, за исключением того, что вся эта богохульная технология безумных существ лучше бы никогда не создавались. Судьба Ашкелона была решена, природа угрозы установлена и уничтожена, но кто знает, что ещё притаилось неизвестным под покрытой пылью поверхностью планеты? С орбиты устрашающая огневая мощь «Пустотного Змея» и «Аксиомы Троичности» сравняли все стационарные сооружения и обрушили подземные склепы, обвалив в своей ярости даже стены километровой глубины каньонов. Ашкелон стал запретным и мёртвым миром, куда человечество никогда не вернётся.